Андрей Сергеевич никогда не забывал о сыне и очень тосковал по нему. Но, будучи любящим и верным мужем, он не мог поддерживать связь с Олегом, опасаясь расстроить супругу, у которой было слабое сердце. Андрей Сергеевич не говорил ей о сыне. Это была его тайна, которую он не собирался никому доверять. 
Но случилось несчастье, у Андрея Сергеевича обнаружили раковую опу-холь. С учетом его преклонного возраста на выздоровление рассчитывать не приходилось. Он и сам это понимал и потому стал распродавать свое хозяйство, зная, что Сима в одиночку не справится с коровами и лошадьми. А поскольку время его было ограниченно, Андрей Сергеевич написал Олегу письмо с просьбой поскорее приехать, после чего рассказал о внебрачном сыне жене.
Для Симы Викторовны это был удар. Она проплакала несколько дней.
Андрей Сергеевич пытался успокоить ее, совал ей валериановые капли, но та не унималась.
- Я не думала, что ты способен на такое, - сквозь слезы сказала она мужу. – Все эти годы ты спокойно спал, зная, что у тебя есть сын.
- Прости меня, Сима.
- Не у меня проси прощения. У него! – отрубила она.
…Постепенно Сима Викторовна смягчилась. Ей было тяжело видеть мужа таким беспомощным, несчастным, особенно когда он вдруг начинал пла-кать. Она ни в чем его не упрекала, все так же любя и заботясь о нем. Но сердце ее обливалось кровью. 
- Ты никогда не сожалел, что связал свою жизнь со мной? – спросила она у мужа. – Ведь я не смогла подарить тебе ребенка, которого ты так хотел.   
- Нет, я люблю тебя, Сима.
Сима Викторовна улыбнулась и смахнула со щеки предательницу-слезу. Она пообещала себе быть сильной. Хотя бы ради мужа.   
Вскоре к ним приехали Олег. Его здесь ждали давно. Сима Викторовна сразу засуетилась, захлопотала, усадила дорогого гостя за стол, а сама села рядом с мужем.
Андрей Сергеевич смущался. В основном, из-за своей беспомощности и болезненной худобы. Ложка в его руке дрожала, и он не знал: то ли по вине болезни, то ли от волнения.
Когда молчание стало невыносимым, Андрей Сергеевич сказал:
- Как же ты вырос, сын! А я-то думал, что так и умру, не увидев тебя. Нам бы встретиться намного раньше. Ты уж прости меня, Олежек. И не держи зла на Симу. Она ничего не знала.
- Я тебя ни в чем не вину, отец. И твою супругу тоже… - произнес Олег.
- Спасибо, - перебил его глубоко тронутый Андрей Сергеевич. Он столь-ко раз представлял эту встречу, что так трудно было в нее поверить теперь.
Сима Викторовна чувствовала себя неловко. 
- Я принесу десерт, - сказала она и ушла на кухню.
Сын и отец остались наедине. Они ждали этого разговора тридцать лет. Обоим было тяжело. И не передать тех чувств, что таились в каждом.
- Я так тосковал по тебе, - сказал Андрей Сергеевич, дотронувшись до руки сына. – Мне тебя очень не хватало…
- Мне тебя тоже, папа.
Андрей Сергеевич заплакал, и Олег, тотчас же обняв его, сказал:
- Не надо, успокойся. Не будем сожалеть о былом. Слава Богу, мы оба живы и нам даже повезло встретиться.
- Нет, мне есть о чем жалеть, - с горечью произнес Андрей Сергеевич. – Я должен был рассказать о тебе Симе гораздо раньше. Но я трус… И если бы не эта болезнь, я не осмелился бы во всем ей признаться. Я очень сильно люблю ее.
- И маму ты тоже любил?
- Любил… Перед смертью она написала мне письмо. Святая женщина. Ни слова упрека. Лишь благодарность за сына - за тебя, Олежек.
- Она тоже любила тебя, папа. До последнего вздоха. И болезнь у нее бы-ла та же, что у тебя…
Олег больше не мог сдерживать слез. Он обнял отца и стал осыпать его лицо поцелуями.
- Прости и ты меня, папа. Я злился на тебя, не хотел видеть. Ведь я мог приехать к тебе раньше. Но не сделал этого…
Андрей Сергеевич припал к сыну, безуспешно пытаясь справиться с ком-ком в горле. 
- Теперь я от тебя никуда не уеду! – сказал Олег. – Будем жить здесь или уедем в Минск, в общем, поступим, как ты захочешь.
Ошеломленный отец молчал, и Олег попытался вывести его из оцепенения, пошутив:
- А может, я уже надоел тебе?
Андрей Сергеевич и в самом деле очнулся.
- Ты улыбаешься, сын… - произнес он. – У тебя улыбка матери. Как бы я хотел, чтобы она сейчас была с нами.
Олег не ответил, потому что улыбка на его лице сменилась гримасой бо-ли и тоски по безвозвратно утраченному времени, когда он мог навещать отца и быть с ним.
- Как видишь, богатств не нажил, - сказал Андрей Сергеевич. - У нас тут все по-простому, по-деревенски, так что не обессудь. Зато вокруг такой про-стор! Тебе должно понравиться.
- Мне уже все здесь нравится, - сказал Олег, тронутый теплотой и радушием отца.
- Я тебя свожу на озеро, - оживился Андрей Сергеевич. – Вот это чудо! Божественная красота! Искупаешься в нем и почувствуешь себя как в первый день сотворения мира.
Но на озеро они не сходили. На следующий день. Андрей Сергеевич умер.